Мифы ВОВ

[yury-13]

Миф 1. У нас было мало танков
Немецкая армия вторжения накануне войны имела, по самым щедрым подсчетам, 3712 танков. В то же время, согласно Большой советской энциклопедии, в СССР только за 1940-1941 годы было произведено 7,6 тысяч танков. А всего танков в СССР было чуть более 23 тысяч. Из них около 11 тысяч находились в западных округах и были в боеготовном состоянии.
Однако в наших источниках обычно фигурирует другая цифра — 1861 танк, из которых 636 — КВ и 1225 — Т-34, а также "значительное количество легких танков устаревших конструкций". Таким образом, количество наших лучших танков сравнивается с количеством всех немецких танков, а остальных как бы и не было. Если о них вообще говорят, то сугубо уничижительно: и броня слабая, и горели как факелы.

Миф 2. Большинство наших танков никуда не годились
Самый массовый танк Красной армии предвоенного периода — тихоходный и слабо защищенный Т-26, в принципе представлявший собой трактор с пушкой,— действительно мало подходил для войны с серьезным противником. Но советская промышленность успела выпустить около 5,5 тысячи танков БТ-7, большая часть которых находилась в строю. Их также принято ругать, но они в целом отвечали требованиям времени и могли успешно противостоять почти всем немецким танкам. Броня у них была слабее, но они были лучше вооружены, чем большинство немецких танков, обладали преимуществом в скорости и горели не хуже и не лучше, чем танки противника.

Миф 3. У нас было мало хороших танков, а у немцев — много
1861 танк КВ и Т-34, 1475 из которых находились в западных округах,— это была сила колоссальная. Более того, как минимум до конца 1944 года у Красной армии больше не было такого огромного качественного перевеса над противником в танках. Однако, прежде чем перейти к этому вопросу, посмотрим, что же было у немцев.
Согласно официальной версии, из 3712 немецких танков большинство составляли "средние и тяжелые". Это утверждение кочует из одного труда об Отечественной войне в другой уже более 50 лет. Примечательно в нем то, что оно мало соответствует действительности. Первый тяжелый танк, "Тигр", появился у немцев только в конце 1942 года, а к 22 июня 1941 года самым тяжелым являлся PzKpfw IV. Он был на четыре тонны легче "тридцатьчетверки", считавшейся классическим средним танком своего времени. Другой средний танк, PzKpfw III, был еще легче. Эти две машины составляли около половины немецких бронетанковых сил, но даже они совершенно не годились для борьбы с "тридцатьчетверками" и КВ. Их пушки пробивали только бортовую и кормовую броню Т-34, да и то с очень небольшого расстояния, а против КВ были практически бессильны.
При этом советские танки своими мощными орудиями разносили танки противника в щепы. Все — от последнего заряжающего до главного танкиста Германии Гудериана — были потрясены. Ни танковые орудия, ни противотанковая артиллерия ничего не могли поделать с новыми советскими машинами. Немцы стали использовать против них мощные 88-миллиметровые зенитные пушки, но их было не так много. Полутора тысяч "тридцатьчетверок" и КВ с лихвой хватило бы для того, чтобы уничтожить все, что у немцев двигалось на гусеницах, и очень многое из того, что двигалось на ногах.
Однако наше колоссальное преимущество в бронетанковой технике ничего не могло решить в начале войны. Фронт рассыпался. Немецкие пикирующие бомбардировщики Ju-87, тихоходные и устаревшие, летали без всякого прикрытия: от кого прикрываться, если почти вся советская авиация была уничтожена в первый день войны прямо на аэродромах? Они сбрасывали бомбы точнехонько на цели, среди которых были лучшие в мире танки, и расстреливали из пулеметов бежавших к этим танкам людей. Лучшая в мире техника, как и героизм людей, не смогли компенсировать просчетов худших в мире военачальников, которые готовились к одной войне, а получили другую. Они даже забыли толком обучить танковые экипажи, считая достаточным просто поставить максимальное количество танков. (Так лет 10 назад разные российские предприятия закупали компьютеры, полагая, что само их наличие обеспечит экономический прорыв. Понимание того, что нужны еще и те, кто сумеет на этих компьютерах работать, пришло несколько позже.) Часто машины бросали просто потому, что не было топлива, или из-за мелких поломок. Сталин был прав: кадры решают все. Они и решили. А больше и лучше всех решил он сам. В результате за первые две с половиной недели войны мы потеряли около 12 тысяч танков.

Миф 4. Т-34 — лучший танк второй мировой войны
"Тридцатьчетверка" была лучшим в мире танком почти полтора года. Ни одному другому танку не удавалось так долго и так бесспорно занимать это почетное место. Однако здесь случилось то, что так часто происходило с нашими новаторскими идеями: наши противники усвоили их быстрее нас, развили, а затем победили нас в нашей же игре.
Немцы принялись лихорадочно модернизировать свои PzKpfw IV, установили на них дополнительную броню, а затем и новую длинноствольную 75-миллиметровую пушку. Мы начинали войну, имея лучшие в мире орудия — как танковые, так и полевые, но прозевали скачок, который совершили немцы в этой области. Выяснилось, что их новая танковая пушка примерно в полтора раза превосходила по дуэльной мощности наши орудия, установленные на Т-34 и КВ. Потеря лидерства в этой области была тем более опасной, что в оптике, то есть приборах наблюдения и прицеливания, мы с немцами никогда не могли тягаться.
Скоро последовало и другое предупреждение: в январе 1943 года в руки наших войск попал новый немецкий танк. Это был "Тигр". Он находился в разработке еще до войны, но работы шли ни шатко ни валко. Война их резко ускорила. "Тигр" обладал более мощной броневой защитой, чем КВ, и был вооружен пушкой, разработанной на основе той самой зенитки, которая в начале войны применялась для борьбы с советскими танками. Он не был лишен недостатков: проходимость перетяжеленной машины оставляла желать лучшего; кроме того, "Тигр" был сложен в производстве. Но все же его появление означало, что наша бронетанковая техника стала терять лидерство.
Немцы поставили "Тигр" на вооружение именно тогда, когда заканчивался худший год наших полководцев — 1942-й. Если в 1941-м успехи немцев можно было объяснить внезапностью, то теперь приходилось признать, что советская полководческая мысль оказалась полностью несостоятельной. Попытка развить наступление после того, как немцев отбросили от Москвы, закончилась разгромом наших армий и колоссальными человеческими жертвами. Затем полководцы ошиблись, определяя направление главного удара: ждали, что фашисты ударят на московском направлении, а они ударили на юге и дошли до Кавказа и Сталинграда. Свои просчеты военачальники компенсировали приказами типа "Ни шагу назад!". Немцы не дошли до победы всего несколько десятков метров. Именно столько отделяло их от Волги — главной нефтяной артерии, по которой из Баку поступала "кровь войны". Чтобы ее спасти, в рай потекла другая река, река солдатской крови, которой расплатились наши полководцы за свои ошибки. Они всегда руководствовались принципом "бабы еще нарожают".

[yury-13]

Миф 5. Курская битва
Ни одна страна, кроме России, не могла позволить себе такой победы, как в Курской битве. Царю Пирру, который загубил свои армии ради побед, далеко до советских военачальников. Но советские бабы рожали исправно, и смелостью их дети были наделены в высшей мере.
Мы вряд ли когда-нибудь узнаем точное число погибших в этой битве, как и во всей войне. С техникой ситуация более ясная. По разным оценкам, немцы потеряли от 1280 до 1500 танков и самоходных артиллерийских установок. Достоверные данные о наших потерях появились только недавно — около 6 тысяч танков. Мы вступили в эту битву с 3,5 тысячи танков, но Курская оборонительная операция переросла в Орловскую и Белгородско-Харьковскую наступательные — в нее вступали все новые и новые резервы. Вступали и погибали.
В самом знаменитом танковом бою в истории у деревни Прохоровки наши танкисты одержали победу прежде всего благодаря своему героизму, но не последнюю роль сыграли и холмистый рельеф местности, и бездарность немецкого командования. Основу немецких танковых войск составляли PzKpfw IV с новыми пушками. Кроме того, они были усилены новыми "Тиграми" и "Пантерами". Немцы не смогли в полной мере воспользоваться дальнобойностью своих танковых пушек и сошлись с "тридцатьчетверками" в ближнем бою, где более маневренные, хотя и хуже бронированные советские машины могли тягаться с ними на равных. Но сражение под Прохоровкой — это еще не вся Курская битва.
Соотношение потерь ужаснуло наше командование. Со второй половины 1943 года производство танков не покрывало потерь. "Пантера" оказалась противником едва ли не более страшным, чем "Тигр". Многие годы наши горе-специалисты указывали на скромный калибр ее пушки — 75 мм, забывая при этом добавить, что это орудие было шедевром артиллерийского гения и по бронепробиваемости превосходило даже 88-миллиметровую пушку "Тигра". Кроме того, "Пантера" была относительно легкой в производстве, и в отличие от "Тигра" ее можно было делать в значительных количествах. Кстати, о количествах. За весь период производства с немецких конвейеров сошли около 8,5 тысячи PzKpfw IV, около 6 тысяч "Пантер", 1354 "Тигра" и 489 "Королевских тигров". Для сравнения: только "тридцатьчетверок" и только за время войны в СССР было произведено более 50 тысяч.
Положение в бронетанковой технике после Курской битвы оставалось катастрофическим. Ждать с модернизацией Т-34 больше было нельзя. Однако здесь произошла странная история. Планировалось установить на "тридцатьчетверки" пушку калибра 85 мм. Для этого пришлось переделывать башню. К осени был готов первый танк Т-34-85. На нем стояла пушка Д-5Т, разработанная в КБ Ф. Ф. Петрова. Это не был оптимальный вариант: по своим характеристикам она сильно уступала орудиям "Тигра" и "Пантеры". Однако на тот момент это был лучший вариант. Тем не менее Т-34 с пушкой Петрова был принят на вооружение лишь временно. Тогда шли разработки пушки, позже названной ЗИС-С-53, которая все никак не получалась. По баллистическим характеристикам она была идентична Д-5. Зачем понадобилось задерживать выпуск жизненно важных для воевавшей армии танков, непонятно по сей день.
Появление Т-34-85 и нового тяжелого танка ИС-2 незначительно изменило общую картину. Мы по-прежнему теряли в 3-4 раза больше танков, чем противник. Потери еще увеличились, когда немцы стали применять фаустпатроны, особенно во время уличных боев в городах. Наши полководцы по-прежнему топили противника в крови своих солдат.

http://www.kommersant.ru/doc-rss.aspx?DocsID=15628